Журнал любителей искусства

Валерий Гергиев продирижировал симфониями Малера в Зальцбурге

Фото © Wolfgang Lienbacher

Одна из обязательных составляющих программы Зальцбургского фестиваля – выступление гостевого оркестра. В принципе - все оркестры, за исключением Венских филармоников, которые проводят в Зальцбурге так называемый летний выездной сезон и работают в штатном режиме, являются гостевыми. Обычно оркестры приезжают в Зальцбург, чтобы дать несколько концертов под руководством одного дирижера (он же шеф оркестра), который как бы отчитывается за проведенный сезон перед взыскательной публикой на родине Моцарта. Ежегодно сюда приглашают практически одни и те же оркестры – Берлинский филармонический, Амстердамский Консертгебау, иногда Кливлендский, иногда Бирмингемский или Бамбергский. А новый оркестр - это нечастый гость в Зальцбурге, и к нему относятся настороженно, как к коту в мешке, так как не знают еще, что от него ждать. Концерты новичков всегда жестко критикуют, но если музыканты пройдут здесь апробацию, то их с удовольствием включат в список постоянных приглашенных. Игра стоит свеч.

В этом году "гостями" стали музыканты Всемирного оркестра мира - коллектива из семидесяти артистов, собранного пятнадцать лет назад английским маэстро сэром Георгом Шолти. Идея Шолти была в том, чтобы музыканты, стационарно играющие в разных оркестрах мира и представляющие таким образом сорок стран всех континентов, могли иногда собираться вместе, репетировать, обмениваться опытом и в венчающих эти встречи концертах рассказывать о необходимости жить в мире и радоваться каждой минуте, проведенной без войны. Много лет с этим коллективом сотрудничает Валерий Гергиев - он подхватил инициативу сразу после смерти маэстро Шолти в 1998 году. Почему Гергиева привлекает руководство (по сути, но не формально, он и является руководителем этого коллектива, согласно завещанию сэра Шолти) таким необычным оркестром - понятно. В идее создания сборного оркестра есть свои преимущества. Гергиев не любит насиженные места, не любит традиционную власть, переходящую по наследству, не любит чванливых музыкантов, гордящихся тем, что заслужили себе место под солнцем и в истории. Питерский маэстро хочет, чтобы окружающие его люди регулярно подтверждали свои рекорды, чтобы молодые таланты получали свой шанс. Артистов для конкретных концертов Всемирного оркестра мира он набирает сам, как из коллективов, которые он знает, так и из тех, которые не знает, просто доверяя своему тонкому чутью дирижера, полагаясь на знание особенностей исполнительской школы той или другой страны.

Гергиев все дальше уходит от традиции исполнения концертных хитов, которые ждет простая публика - дирижер идет своим путем освоения новой музыки (сейчас это и Рихард Штраус, и Бриттен, и Барток) и дальнейшего познания Малеровских глубин. В целом он рисковал, решившись соединить в одном концерте Четвертую и Пятую симфонии Малера. Делать такие вещи с коллективом, который видишь от силы две недели в году - риск серьезный. С другой стороны, набирая музыкантов для этих двух концертов (второй концерт с идентичной программой состоялся в Лондоне во время традиционных BBC Proms и был посвящен пятнадцатилетию оркестра) на свой вкус, он, возможно, стремился к новому прочтению двух полярных по замыслу симфоний с другими музыкантами. Результат был потрясающий. С одной стороны, однозначным успехом была Четвертая - с ангельским пением шведской сопрано Камиллы Тиллинг. Эта певица так изящна, что кажется: она сейчас оторвется от земли и полетит, несомая Зефирами. То, что именно она, прекрасная и серьезная как прерафаэлитская Агнесс, пела славную песенку из "Волшебного рога мальчика" об особенностях небесной жизни - не позволило прорваться наружу грубоватому юмору Четвертой, и фольклор, на который Малер здесь не поскупился, не пахнул мужицкой простотой, как иногда случается. А с другой стороны, Четвертая выглядела слишком предсказуемой - в виде давно написанного (хотя оркестранты и маэстро встретились буквально накануне концертов) перлшрифтом текста.

Камилла Тиллинг. Фото © Wolfgang Lienbacher

Пятую же местами провели неровно. Все-таки на Малера должны уходить месяцы и годы жизни, он к тому обязывает - и находки и прозрения маэстро в результате остались гениальным черновиком. Но черновик этот, написанный немного неразборчиво и очень размашисто, на мой взгляд, оказался даже интереснее кристального саунда оркестра в первом отделением, когда звучала Четвертая. В Пятой речь шла про мировую скорбь, бытовой траур и гневную печаль индивидуума, о борьбе человеческого и божественного начал и траурном исходе для мира после встречи оных. Думал ли Гергиев, что попадет в точку (не забываем, что мотто нынешнего форума как раз намекает на катастрофу, которая неизменно случается при встрече бога и человека) с этими своими траурными послесловиями столкновений людей и богов? Наверное, нет, но получилось, что он «в теме». Более того, Юрген Флимм, когда придумывал мотто, воображал некие языческие поединки человека и бога -кровавые, жестокие, грубые. Пятая Малера в руках Гергиева тоже местами вовлекала слушателя в дикие плясы менад и в кровавые хороводы норн, плетущих из людей свои зловещие косы.

Приятно было отметить, что в состав международного оркестра вошли россияне – в основном это солисты оркестра Мариинского театра.

Екатерина Беляева

Зальцбург-Москва