English   Русский

Герои времени не замечают

В столице Саксонии закончился Dresdner Musikfestspiele – самый могучий музыкально-театральный форум на территории бывшей ГДР. Его важнейшими мероприятиями стали гастроли оркестра Мариинского театра во главе с Валерием Гергиевым, мировая премьера оперы Амалии Саксонской «Необитаемый дом», партитура которой хранится в Рукописном отделе «Ленинки», романтический лидерабенд Ангелики Кирхшлагер, концерт запрещенных нацистами композиторов в Новой Синагоге и презентация Дрезденского фестивального оркестра.

Тридцать пятый по счету Дрезденский фестиваль проходил под мотто «Сердце Европы». Хитрое название, придуманное интендантом феста Яном Фоглером, продолжает концептуальную линию смещения культурных ориентиров Европы на Восток. Позапрошлый фестиваль назывался «Руссландия», где все события крутились вокруг России, прошлый был целиком посвящен Азии и ее влияниям.

Центрами музыкальной Европы исторически являются Вена, Будапешт и Прага, с этим трудно поспорить. Пусть Париж будет столицей изобразительного искусства и моды, но музыкальное сердце Европы продолжает биться в ее восточном уголке. Приятно осознавать, что мы тоже рядом.

Валерий Гергиев и его питерский оркестр, отыграв двух «Борисов» в Мариинке, приехали в Дрезден, чтобы предъявить свои взгляды на музыку Рихарда Штрауса, Бэлы Бартока и Артура Онеггера. «Волшебный мандарин» провели на одном дыхании. Заметно, что таинственную вязь опусов венгерского гения мариинцы уже читают как Льва Толстого. Благо в репертуаре театра числится сложнейшая опера Бартока «Замок герцога Синяя борода». С виолончельным концертом Онеггера вышло не так гладко. Тонкая и тщательная проработка Фоглером (солист) блюзовых и джазовых мелодий, вплетенных в эту музыку, требовала большего внимания и больших совместных репетиций, но времени, как обычно, не хватало. Звук был слишком нервным и неплавным, хотя американский драйв опуса музыканты, дирижер и солист передали отменно. Во втором отделении совершенно гениально прозвучала «Жизнь героя» Штрауса. По версии Гергиева, герой – это тот, кто идет к цели, не замечая времени и обстоятельств. Да, его разочаровывают поражения, но будущие подвиги и упоение от победы – важнее. Гергиев со своим сумасшедшего темпа клангом взорвал камерную атмосферу древней Semperoper, где при полном зале и в присутствии друзей маэстро Родиона Щедрина и Майи Плисецкой, проходил этот знаменательный вечер.

Днем того же 27 мая Дрезденская капелла представила во Дворце Большого парка – руинированном концертном зале – мировую премьеру оперы саксонской принцессы Амалии «La casa disabitata». Мировая она в силу того, что до сего момента была представлена единственный раз в 1835 году в замке Пильниц, но не публике, а лишь членам королевской семьи. Амалия не была композитором-любителем. Как ученица основоположника немецкой романтической оперы Карла Марии фон Вебера, кроме позднего «Необитаемого дома» она сочинила 12 других опер. Ее бедой была принадлежность к правящей фамилии и предрассудки тогдашнего общества – принцесса не могла публично дирижировать своими опусами, а потом выходить на подмостки и кланяться перед народом. А музыка ее того вполне заслуживала. Идею постановки «Необитаемого дома» немцам подбросили сотрудники Отдела рукописей РГБ, которые трудятся над созданием электронного каталога, вывешенного в Интернете. Партитура, как часть трофейного фонда, лежала в Москве мертвым грузом, пока не попала в руки к Галине Тимощенковой, которая сделала описание безликого нотного материала. До этого среди прочего она занималась «музыкальной летописью» дома Романовых, каталогизируя опусы русских царственных особ. Дрезденские исследователи творчества Амалии как раз пытались выяснить, куда пропала половина нот «Необитаемого дома», и вот через электронный каталог нашли, заказали копию, и настоящая премьера для публики смогла состояться через 177 лет после премьеры «в кругу семьи». Музыка оказалась вполне достойной, во всяком случае – сопоставима с популярными в то время операми-фарсами Россини и Доницетти.

На время феста Фоглер старается превратить в театральную площадку весь Дрезден. В этом году в марафон включилась и Новая Синагога, где маэстро Михаэль Хуршель представил опусы запрещенных нацистами композиторов из Вены, Праги и Будапешта:  Эриха Цайсля, Миклоша Рожи, Павела Хааса, Франца Шрекера, и в заключении –  Скрипичный концерт Феликса Мендельсона с Арно Зюссманном в качестве солиста. Музыка Мендельсона не была запрещена по «пятой графе», потому что отец композитора вовремя побеспокоился и спрятался еврейство под маской официальной религии. Этот концерт, написанный Мендельсоном в возрасте 13 лет, в свое время заново открыл Иегуди Менухин, и сейчас его представляли, чтобы мысль о еврейский музыкальных талантах зазвучала мощнее. Сам Хуршель, будучи родом из США, преподает и выступает как концертирующий дирижер в Саксонии с разными коллективами, но его узкой специализаций является возвращение в Европу музыки запрещенных и потому несправедливо забытых еврейских композиторов. С этой целью он в 2007 году основал  Новую еврейскую камерную филармонию Дрездена. Коллектив-конструктор, собранный из музыкантов разных саксонских оркестров, чтобы выступать с тематическими «еврейскими» программами. Всего Хуршель и его подопечные с момента основания коллектива дали 28 концертов в самых престижных концертных залах Германии – в Земперопер, в ляйпцигском Геванхаусе, в берлинской Большой Синагоге. Мечтают приехать в Москву и Санкт-Петербург, чтобы вернуть в Россию имена запрещенных при Сталине композиторов.

Роскошный лидерабенд устроила во Дворце Большого парка австрийское меццо Ангелика Кирхшлагер. Вместе со своим постоянным концертмейстером – тоже австрийцем и тоже венцем Хельмутом Дойчем – певица совершила путешествие по немецкой Lied XIX века с акцентом на Вену: спела песни Шуберта, Малера, Листа и Брамса. Как говорит Йонас Кауфманн, который не менее интенсивно, чем Ангелика, работает с Дойчем – на самом деле ведущим аккомпаниатором на немецко-австрийском пространстве, Дойч сам предлагает своим друзьям певцам настолько креативные программы, идеально ложащиеся на голос, что им иногда самим и не приходиться беспокоиться о том, что исполнять. При этом Дойч из тех партнеров, что составляют с певцом дуэт, а не просто являются сопровождением. Такие агоны всегда очень оживляют вечер. Ангелике, как и многим молодым меццо, близка немного агрессивная манера исполнения – с полным захватом внимания публики. Она не уходит в себя, героиня ее песен всегда присутствует и всегда доминирует над фортепиано. Работая с ней, Дойч, наоборот, уходит в нежную романтику. Отдельное удовольствие – их совместные диски.

В этом году произошло большое событие в жизни фестиваля – дебютировал Дрезденский фестивальный оркестр, собранный Фоглером из барочников разных знаменитых оркестров. Первый концерт молодого коллектива на сцене Земперопер провел культовый англичанин Айвор Болтон, который сыграл опусы Й. Г. Науманна, В. Ф. Баха, Гайдна, Моцарта и Бетховена (также участие в концерте приняла прелестная Даниэль де Низ – одна из самых модных молодых сопрано, поющих барочную музыку, и именитый итальянский скрипач Джулиано Кармильола, который сорвал немыслимый личный успех у взыскательной и капризной дрезденской публики), в следующие разы возникнут другие маэстро, и репертуар оркестра, естественно, будет расти.   

В целом фестиваль прошел на очень мажорной ноте, побив все возможные рекорды – впервые за многолетнюю историю форума билеты на мероприятия были проданы на 94 процента.